Азербайджан

    

 

               Баку

 

Сочится солнце медленной айвой.
Дома, облизанные шёлковою нефтью,
Спускаются к воде, и путь их каменист.
Гряда нависших гор высокою скобою,
Траншеи улочек да высохшие розы
Ведут, ведут в тенистое пространство
Внезапных парков полунощно-тёмных.

 

Наполнены стоялою водой,
Каналы вырыты людьми трудолюбиво,
Посажен ароматный виноград
И бьются в окна веточки инжира.

 

 ***

 

Свет бело-жёлтый киснет, как джамыш,
Кусками на расплавленном асфальте.
Глазам темно от этой мощи солнца.

 

Тоскливый взгляд блуждает по рисунку
Зазубренных, далёких, пёстрых гор,
И – ничего, лишь факелы да вышки.

 

 

 ***

Чёрные ягоды. Бьётся цикада в тоске.
В тапках сидят старики у ступеней домов.
Камни веками разглажены. Кровь – на песке,
Кровь неуёмной гордыни жестоких сынов.

 

Сколько же плакать о них, прикрываясь чадрой?
Книга корана – ладонями: чёт и нечёт.
Взгляд на дорогу: вернутся ли парни домой?
Тот, кто учил их добру, и сегодня их ждёт.

 

 

***
О, ночь, азербайджанская игла!
И зеркала висит осколок лунный
На войлоке стены…
                              И шелковичным
Дождём, рассыпанным в пыли хрустящих ягод,
Спадают звёзды с низко давящего неба.

 

Кругом уколы, треск жары бенгальской
И ласка тёплая небезопасной тьмы.

 

И заточенье в лабиринте улок
С высокими, из глины, кизяка,
Шершавыми домашними стенами.

 

И в этой тишине неосвещённой,
Прижав к забору слюдяным кинжалом,
Свою добычу до смерти ласкает
Хозяин тьмы.

 

 

 ***

Как предлагала себя
Женщина знойного лета? –
Мускус, щербет на устах,
Золото, кольца, браслеты…

 

Как отдавалась она,
Знойное тело целуя? –
Горькою солью морской,
В волнах и пене танцуя.

 

Как забывалася сном
Томная, знойная дива? –
Ах, у зари под крылом!
И улыбалась – стыдливо.

 

***

Он – князь огня. Его прекрасны очи.
И кудри сплетены рукою дыма.
В одежде белой он сидит у храма,
В одежде белой шествует незримо,
Где пламя рвётся языками в небо.

 

Он сам – свеча и сам - очаг домашний,
Костёр для путника в глухой ночи
И жерло алчного до жертв вулкана.

 

Он – песня дня и светоч темноты,
Он греет, жжёт и создаёт пожары,
Он тлеет и безмолвно угасает
В глазах своих стареющих углей.

 

Он рвётся, рвётся, бешено танцует,
Сперва с опаской подползает, лижет,
Затем – хватает, и в плену объятий
Всё переходит в огненную самость.

 

Он – князь огня, его златые руки
Из жизни здешней медленно уводят,
Бессмертие собою возмущая.