ОСИЧ

Мужик от сохи с фиолетовыми глазами и с чýдным отчеством «Осич» был слегка косноязычен: ему трудно было выразить человеческим языком, что и как он видел. Даже если бы выучил арабский. Кряжистый и плотный, в белом хрустящем халате, Осич заставлял кряхтеть и хрустеть остальных. Тех, кто ложился на его массажный стол. Привычным движением оглаживал снежные волосы и начинал молотить пациента почём зря своими раздутыми ладошками. Поза плуга, поза рыбы, савасана и многое ещё, доступное избранным, было в ходу. К нему стремились попасть, потому что, по мнению одних пациентов, он был большой фантазёр, а по мнению других – мануал от бога. А работал Осич при балете Мариинского театра.

«Воот. Посмотрим у Насти спинку. Крылышки лебединые. А что у нас тут? Крепатура? Летать хочешь? - Тогда вставай на колени… Летать хочешь – вставай на колени… а руки вот так держи…», - и, нажимая на больную точку, кричал: «Всё! Полетела!». А Настя – в слёзы. «Обидел я Настеньку, обидел. Ну, ложись, сейчас море будет, поплывёшь.» После сеанса заплаканная лебёдушка уходила совершенно счастливой. А у двери толпились зайчики, кузнечики, ильи муромцы и разные принцессы.

Он жил у Пискарёвки. Трёхкомнатная квартира представляла собой муравейник, кишащий ротозеями-тусовщиками и людьми, серьёзно интересующимися его ремеслом. Ему о многом хотелось поговорить и, чтобы выразить себя, он привлекал к этому шаманов, прохиндеев, ясновидящих, преданных Кришне и божьих людей. Во время сеанса Осич всякий раз спрашивал наблюдателей: «Что вы видите?», потому как сам не мог объяснить ни свечение ауры, ни состояние левитации спокойно лежащего на кушетке пациента. А уж зеваки живописали! И полёты в стратосферу, и погружение в пучины океана, и потоки информации о прошлых жизнях с отягощённой кармой. Было интересно присутствовать при чуде, которого не видно. Жена ходила чернее тучи, потому что людскому потоку не было конца. Её успокаивало только одно: он брал за массаж деньги, но возмущало, что он сам никогда не назначал цену за лечение. Денег хватало. Не хватало покоя в семье. За ним волочился хвост из неудовлетворённых жизнью женщин, которые утверждали, что «Осич владеет энергиями на тонком плане», они его боготворили, и он их не отгонял, но и никогда не пользовался сомнительными правами, помня о всевозможных последствиях.

Осичу легко давалась работа со стрессами и неврозами, он гипнотизировал людей своими безапелляционными утверждениями, выбрасывал фразы жёстко, командным тоном: «Я за десять сеансов это возьму.» «Денег нет? – Пять копеек на стол! Всё! Расплатился.» Однако, говорил он всегда без капли злобы и дискретность речи, кажется, даже помогала ему. Ему верили.

Нередко бывали случаи, когда он будто заглядывал в чужую жизнь, вытаскивая оттуда какую-то деталь, о которой не имел никакого понятия: «Что, приболел? – Не надо было прогонять кота!... Какого кота? – Откуда я знаю, какого кота!» И тогда пациент вспоминал, что пару дней назад действительно выгонял кота из кухни за провинность, и наблюдатели перешёптывались: «Да, экстрасенс! Видите, он даже про кота знает!»

Приходили к нему и очень больные люди. Их было много, и они действительно поправлялись то ли после массажей, то ли опираясь на его убеждённость. Один из них приехал попрощаться с друзьями и случайно узнал об Осиче. После сеансов ремиссия длилась много лет, пока целитель нас не покинул.